Купель дьявола - Страница 112

112

Когда он устроился на сиденье рядом со мной, я почувствовала себя так неуютно, что мне сразу же захотелось выпрыгнуть из машины, упасть на землю и положить руки за голову.

— Ну? — коротко спросил он.

Салон “Фольксвагена” медленно наполнялся запахами, присущими только Жаику: настороженность, близкая опасность и острое недоверие ко всему. Именно этот букет ароматов источали его сальные железы во главе с копчиковой железой.

Оставаться с ним в закрытом пространстве, да еще один на один, было безумием чистой воды.

— Ну? — лексикон казаха не отличался разнообразием. — О чем вы хотели со мной поговорить?

— Может быть, поедем куда-нибудь? — робко предложила я.

— Куда?

— Выпьем кофе. В машине как-то неудобно.

— Почему?

Потому что я боюсь тебя до обморока, сукин ты сын!

— Это не очень короткий разговор.

— По поводу Агнессы Львовны? — наконец-то Жаик проявил хоть слабое подобие заинтересованности.

— В общем, да, — не стоит пугать его раньше времени. Здесь, в совершенно безлюдном месте, это может выйти мне боком. — Мне хотелось бы кое-что узнать у вас.

— Я больше не работаю на Агнессу. Что ж, высокооплачиваемые крысы всегда бегут с корабля первыми.

— Где мы можем поговорить? — гнула я свою линию.

— Здесь недалеко есть одно место. Если хотите, можем отправиться туда.

Я бы отправилась куда угодно, я бы отправилась к черту на рога, только бы не ощущать рядом его гибкое, хорошо натренированное тело.

— Говорите адрес.

— Я покажу.

"Одно место” оказалось ничем не примечательным маленьким кафе с гордым названием “Иргиз”. Очевидно, “Иргиз” выполнял функции прародины для местной казахской диаспоры: я оказалась единственной русской среди посетителей. Все помещение было убрано коврами и уставлено низкими столиками.

Жаика здесь хорошо знали, и потому нам был отведен лучший столик — в крошечной нише в самой глубине зала. Честное слово, я бы предпочла совсем другое посадочное место: поближе к двери. Жаик протянул мне меню.

— Заказывайте.

— А вы?

— Я не ем.

— Вообще? — удивилась я.

— После тренировки.

— Что посоветуете?

— Что хотите. Я не знаю ваших вкусов.

Я уткнулась носом в меню и, после долгих колебаний, выбрала для себя наиболее понравившиеся названия. Курт и айран.

Куртом назывались шарики из сухого творога, которые подванивали лошадиным потом. А айран и вовсе оказался подсоленным напитком из кобыльего молока, сильно смахивающим на козье.

— Ну как? — спросил у меня Жаик, когда я мужественно сунула в рот творожный шарик.

— Неописуемо.

— У вас не так много времени. Мне нужно еще вернуться за машиной.

— Хорошо. Я постараюсь уложиться в минимум.

— Как вы меня нашли? — неожиданно спросил он. Среди вытертых ковров и родных казахских физиономий его обтянутое войлоком сердце явно обмякало.

— Нашла. Потому что хотела найти. Мне нужно передать вам кое-что, — я достала из кармана браслет и протянула ему.

— Это же ваша вещь. Возьмите.

Я смутно надеялась, что такое внезапное появление браслета вызовет в нем хоть какие-то эмоции. Но лицо казаха осталось непроницаемым, только глаза сузились еще больше.

— Это не моя вещь, — сказал он.

Я даже задохнулась от такой неприкрытой лжи.

— Я видела ее у вас, Жаик. И вы знаете, что я видела.

— Нет. Это не моя вещь, — его и без того смуглое лицо еще больше потемнело. — Она больше не принадлежит мне.

— Вы правы, — легко согласилась я. — Она принадлежит… Она принадлежала женщине, которой больше нет в живых. И вы знаете, что ее нет в живых. Вы знаете, что ее убили.

Он молчал. Больше всего мне хотелось съездить по его плоской физиономии, но я прекрасно знала, чем это может для меня обернуться. Он перехватит мою руку и сломает запястье так же легко, как я сейчас разгрызаю зубами проклятый сухой творог.

— Вы, в лучшем случае, большая сволочь, Жаик, — я выпихнула из себя эти слова и вдруг почувствовала громадное облегчение.

— А в худшем?

— В худшем? Сами знаете кто, — это был открытый вызов. Брошенная мной перчатка полетела ему в лицо и наконец-то расшевелила его.

— Советую вам не бросаться словами.

— Или вы рассказываете мне все…

— Или?

— Завтра же этот браслет отправится куда следует. С соответствующими комментариями.

— Вы мне угрожаете?

— Просто предупреждаю, — где-то я уже слышала эти интонации… Ну конечно, капитан Марич и его профессиональная стойка. Все-таки, я порядочная обезьяна.

— Не лезьте не в свое дело, — хмуро бросил Жаик. — Это может плохо кончиться.

— Для кого?

— Для вас.

— Хочу сказать вам… Так, на всякий случай… Если со мной что-нибудь случится… К вам завтра же придут и попросят рассказать, что же конкретно со мной случилось. Вы меня понимаете?

— Дура, — ничего не произошло, даже концы тяжелой скатерти не пошевелились, только Жаик оказался рядом со мной. — Держись подальше от всего и не болтай. Ты поняла?

Со стороны мы представляли собой совершенно пасторальную группу: двое влюбленных в экзотической обстановке, смешение кровей, причудливая мозаика этносов. Насосавшиеся айрана казахи взирали на нас благосклонно. Жаик придвинулся еще ближе и приобнял меня правой рукой. И я тотчас же почувствовала литые пальцы на своих шейных позвонках. Стоило ему надавить чуть сильнее, и моя участь была бы решена…

Он надавил.

В глазах поплыли круги, и я едва не потеряла сознание. В ноздри забился липкий страх, от которого не было спасения, а спина и затылок вымокли до нитки. Сейчас я провалюсь в темноту, из которой нет выхода. Три сомкнутых пальца, и никакого ножа не надо…

112