Купель дьявола - Страница 104

104

Я спрятала голову в колени и заставила себя додумать эту мысль.

Потому что невозможно представить себе, что человек, которого ты считаешь близким, может совершить действия, которые приведут к смерти другого человека.

Да, именно так. Для меня это не было бы потрясением, как не стало потрясением известие о том, что мой любимый Быкадоров оказался обыкновенным вором. Но Жека совсем другая. Впрочем, человек не обязательно должен был быть близким. Он просто сделал что-то такое, что объясняло внезапную смерть Титова.

Я подняла голову к дырявому, насквозь пробитому бледными солнечными лучами небу.

— Что же ты хотела сказать мне, Жека? Что же ты хотела сказать?..

Никакого ответа. Только шорох опавших листьев.

Нет, так я ни к чему не приду. Нужно выбираться отсюда и возвращаться в Питер. А по дороге заехать в особняк Титова, благо это совсем рядом, пятнадцать минут езды по шоссе. Мой приезд будет выглядеть достаточно невинно: я навестила людей, которых знала некоторое время. Я заехала справиться о здоровье Агнессы Львовны. И еще раз переговорить с ней о картине. Да, это будет самый удобный и все объясняющий повод: поговорить с ней о картине.

* * *

Несколько минут я простояла у закрытых наглухо ворот особняка. Никакого движения за высокими стенами, впрочем, так и должно быть. Агнесса вряд ли стала бы жить здесь после смерти сына, а свора телохранителей разбежалась, стоило хозяину умереть. Максимум, на кого я могу рассчитывать, — это сторож при доме. Будем надеяться, что он не мертвецки пьян.

Я еще раз посигналила и решила для себя: еще две минуты и можно разворачиваться. Оставить машину в ближайшем сосняке и подобраться к дому со стороны залива. Мне страшно хотелось взглянуть на дом, где произошла трагедия. Еще раз и теперь совсем другими глазами. Наконец ворота, вздрогнув, двинулись в сторону, и я увидела в окне домика охранников Лехиного камердинера, мажордома и церемониймейстера Дементия.

Я обрадовалась ему, как старому знакомому Еще больше меня рассмешил его вид — всклокоченный и заспанный одновременно: то ли он только что оторвался от подушки, то ли от бутылки, то ли от девочки по вызову. Наспех накинутая на голое тело рубашка была незастегнута, а из джинсов торчали девственно-белые плавки.

— Привет, — сказал Дементий. — Это ты? Вот кого не чаял увидеть! Какими судьбами?

Его разгильдяйское “ты” выглядело гораздо более симпатично и естественно, чем холодно-почтительное “вы”, которым он пичкал меня двое суток кряду. Смерть Лехи разом освободила его от всех обязательств по отношению к Лехиным женщинам. К тому же он был изрядно навеселе.

— Да вот, проезжала мимо.

Внешний вид Дементия красноречиво говорил, что, во всяком случае, Агнессы в доме нет.

— Который час? — деловито спросил Дементий.

— Начало третьего, — черт возьми, у Ларфы я, кажется, засиделась, а двойняшек надо забирать в пять — плюс полтора часа до Питера… В моем распоряжении не больше пятидесяти минут…

— Вовремя ты… Через час людишки должны подвалить.

— Какие людишки?

— А я знаю какие? На смотрины дома, так было сказано.

— Продаете?

— Ага. Хозяйка продает. Зачем он ей сейчас, верно?

— А… Ты один здесь?

— Почти, — Дементий подмигнул мне.

Похоже, я прервала чьи-то страстные объятья, судя по расстегнутой “молнии” на штанах.

Я загнала “Фольксваген” на стоянку, и все это время Дементий терпеливо ждал меня, переминаясь с ноги на ногу.

— Чем обязаны визитом? — спросил он.

— Да вот, — я решила четко придерживаться заранее выработанного плана, — хотела Агнессу увидеть, переговорить с ней о картине…

— Она сюда с лета не приезжала. Я один кукую.

— А охрана?

— Хватила! Охраны давно нет, по другим хозяевам разбежалась… А что?

Теперь нужно сбавить обороты, чтобы не вселять в простачка Дементия ненужных подозрений. Если Агнессы нет, то самым логичным шагом будет развернуть машину и убраться восвояси. Как бы этого мне не предложил сам Дементий…

— Да нет, ничего. Чаем хоть напоишь?

— Зачем чаем? Есть классное шампанское, коллекционное, из хозяйских запасов. Держался месяц, ходил вокруг него кругами, а потом плюнул. Думаю, черт с тобой, не доставайся ты никому! И пробкой в потолок. Ну так как… — Дементий наморщил лоб. — Катя, да? Тебя ведь Катей зовут?

Я не обиделась и даже похлопала Дементия по плечу.

— Катя, верно. Хорошая у тебя память…

— За то и держали. Пошли хлопнем, пока в тепле и холе.

— Увы. За рулем.

— Ну, не знаю…

— Чай-то есть? — снова сказала я.

— Поищем. Здесь все есть. Как на антарктической станции “Комсомольская”.

Я последовала за Дементием в дом.

На террасе все еще стояла мебель из ивовых прутьев. Я, походя, качнула кресло-качалку. Именно в ней сидел Жаик, перед тем, как войти в дом и обнаружить тело мертвого хозяина. С террасы хорошо просматривалась лужайка и часть пляжа за высокими соснами. Титовской яхты в заливе уже не было.

Дементий перехватил мой взгляд.

— Яхту старуха продала. Не удалось тебе на ней прокатиться, сочувствую… А хотелось, да?

— А ты как думаешь?

Он считал меня, впрочем, как и все остальные из ближнего круга Титова, рыжей парвенюшкой из грязи в князи и охотницей до чужого добра. Такой, какой я была на самом деле, если отбросить некоторые нюансы. Он не строил иллюзий по моему поводу, он вообще не строил никаких иллюзий. Но, сам того не желая, Дементий задал мне линию поведения. Ясно, что меня привели сюда не сентиментальные воспоминания и не жажда еще раз выразить соболезнования, на такое беспринципная самка просто не способна. Ничем не прикрытый цинизм — вот что привлекает его во мне. И еще одно, беспринципной самке не удалось заполучить того, чего она так страстно желала — богатства и власти…

104